Надежда Бабкина сегодня отмечает юбилей: 19 марта народной артистке России исполняется 60 лет. Между тем она все реже судит с высоты прожитых лет и ни при каких обстоятельствах не оглядывается назад. О том, как повернула время вспять и почувствовала вкус новой жизни, любимая многими певица рассказала в интервью «Московскому Комсомольцу».
— Несмотря на то что день рождения у вас только сегодня, празднуете вы его уже неделю как...
— Однажды в прессе запустили информацию, что родилась я 19 февраля. Сначала я оправдывалась, отнекивалась, а потом устала и перестала обращать на это внимание — пускай, думаю, поздравляют, атмосферу праздничную создают.
— Как отмечать будете?
— Будь моя воля, я бы вообще все по-тихому отметила. Собрались бы в театре, накрыли бы поляну, поплясали бы. Ан нет, как заведенные напоминают: “Надя, ты в паспорт посмотри, у тебя же годовщина!” А про возраст не говорят, обидеть боятся...
— Круглая дата не пугает?
— Я к этому спокойно отношусь. Иногда даже, когда мне приходится заполнять какие-то анкеты, доходя до графы “сколько вам полных лет?”, я просто теряюсь и начинаю считать от года рождения. Но чувствую я себя, конечно, куда моложе — лет на 35, не больше. Я так двигаюсь, так активно живу! У меня весь день расписан по секундам — с таким темпом не любая 20-летняя девочка справится. И чтобы не останавливаться, в этот раз концертную программу, посвященную моему юбилею, мы растянули на весь год. А это ведь колоссальные усилия: надо всех артистов обзвонить, сделать с ними репертуар, сорганизовать. Да, для такого нужно иметь железные нервы.
— Близкие вам уже приготовили подарки?
— Знаете, я не очень люблю цветы-букеты, кольца-бриллианты, для меня гораздо важнее человеческое внимание. Мои втайне от меня готовят какой-то сюрприз. Видимо, какие-то номера капустнические придумали. И вот они все время юлят передо мной, стараются, чтобы я их не засекла. И я стараюсь их не застукивать, хотя могу приехать в любой момент и поймать с поличным. А они растеряются. Но я держу себя в руках, не хочу их в неловкую ситуацию ставить.
— Вы не по годам хорошо выглядите, в чем секрет?
— В том-то и дело, что ничего. Кручусь как белка в колесе...
— Писали, что однажды от таких нагрузок вы чуть было не распрощались с жизнью...
— Нет, силы во мне всегда было предостаточно. Но клиническую смерть я действительно пережила. Это была штатная, плановая операция. Сейчас я не хочу об этом думать. Знаете, я не люблю вспоминать о прошлом и тащить этот груз неприятностей в будущее, просто перерубаю: было и было.
— Диеты все еще придерживаетесь?
— Я бы и рада есть что хочется. Но как только позволишь себе пирожного, с кремом, шоколадом облитого, раздается звонок от Маргариты Королевой, нашего звездного диетолога: “Как дела? Что ешь?” Она меня все время пристыживает. Тут волей-неволей правильно питаться начнешь.
— В шоу-бизнесе вам многие завидуют: вроде и любовь молодая, а не пиар...
— А я в игрушки играть и не собиралась. И если мужчина мне понравился, я сразу в паспорт гляжу. На вид-то я, может, и юная, но мозги у меня взрослые. А то, что мы с Евгением Гором уже семь лет вместе, — это лишь потому, что кричать о том, что между нами происходит, я никогда не собиралась. По большому счету, все внимание к нашей паре крепко надоело и мне, и Женьке. Зачем трубить о том, что и так видно? Народ давно сформировал о нас мнение, и у него нет никаких вопросов. А пресса все роется в моем белье и роется. А чего найти-то хотите? Вот если бы Женька себе девушку нашел или я себе парня взамен, то реально был бы повод. А так предмета для разговоров нет. Но не исключаю, что с моей стороны этот предмет запросто может появиться.
— Поэтому с замужеством тянете?
— А что я там не видела? Раз была — и достаточно. Сейчас нам хорошо и так. Я была замужем 17 лет, на этом все и закончилось. Не могу сказать, что все эти годы мне было тяжело или с Володей (Владимир Заседателев, первый муж Бабкиной. — Авт.) мы как-то не ладили, просто однажды у нас в семье начались разногласия, и муж-добытчик, глава семьи, утратил былую значимость. Он не мог понять, как какая-то девчонка из провинции, которая приехала покорять Москву, может быть популярнее его. Этот дисбаланс вызвал внутреннюю ревность и зависть. Во мне такого отродясь не было. Если я вижу, как кто-то делает программу, я обращаю внимание в первую очередь на содержание. А если программа так себе, мелкота — грустно-весело и дешевка полуголая, — то это не зависть. Я такого допустить не могу, мне юмор нужен, глубина.
— Но и после развода вы не были обделены мужским вниманием. Вам приписывали многие романы — говорят, вы даже умудрились разбить сердце Александру Розенбауму?
— Меня трудно любить, я вовсе не подарочек, с которым легко и забавно. А про нас с Сашей писали много гадостей. В какой-то момент один из нас сдался. Сейчас между нами хорошие дружеские отношения.
— Но одиночества вы никогда не боялись?
— А я его и не знала. Вокруг меня и сейчас полно влюбленных мужиков, даже несмотря на то, что рядом со мной прекрасный человек. Я сильная женщина, поэтому и тянутся все ко мне. Только не на каждого я посмотрю, у меня должно что-то щелкнуть внутри. Дружить со мной — это пожалуйста.
— Вы признавались, что после встречи с Гором стали намного мягче относиться к людям...
— Я вообще очень многое переосмыслила в жизни. Раньше ведь скажешь ругательство (а я ведь никогда за ним в карман не лезла — иные по-другому не понимают) — и ничего. А сейчас время другое, чуть неправильно подумаешь — и бах по голове. Я стала выбирать выражения. Ну, и сердечнее, конечно, стала, нежнее, прямо как в пору первой любви. Даже сейчас радуют простые житейские мелочи: совместный поход в магазин или оплата счетов в Сбербанке.
— Говорят, со дня на день вы ожидаете пополнения семейства…
— Да, жена моего сына вот-вот родить должна. Врачи ей поставили срок на 12 марта, а я сразу сказала, что к моему дню рождения парень родится. На мой концерт они пришли с врачом, а на улице все это время “скорая” дежурила. Я ей еще перед выступлением сказала: “Танюшка, не переживай, пусть ребенок в утробе почувствует эту атмосферу, этот праздник”. Она потом даже на сцену вышла. “Ну и как?” — потом спрашиваю. “И плясал, и затаился, и кулачками стучал”, — рассказывает она мне. Значит, хорошее дело сделали!
— Воспитанием внука заниматься планируете?
— А я уже воспитываю. Он уже в утробе матери прививается к русским традициям. Мы ему читаем сказки, водим на концерты, поем песенки — он правильной культурой уже напитан. И когда родится, помогать буду. Но учить чему-то — это уже родительские обязанности, крест этот они сами нести должны. Лично у меня вообще на внука большие надежды, а там — как Бог даст.
— Не жалеете, что в свое время мало занимались сыном?
— Для себя я давно решила: ни о чем в прошлом не жалеть, а негатив в настоящем просто стирать. Да, может быть, я и не была хорошей матерью. Но у меня не было никого, кто бы подсказал, как правильно нужно — сюсюкаться или нет, в угол ставить или сразу за ремень браться. Мы воспитывали по наитию. Но я никогда его не оставляла, все время таскала с собой. И он рос ничуть не хуже других детей: ходил в музыкальную школу, занимался рисованием, прекрасно лепил, конструировал скульптурки разные и сооружал города. Данила посещал все кружки, потому что сам этим интересовался. И я считаю, что это целиком моя заслуга. Знаете, сейчас есть специальные нерабочие мамы, которые сидят дома и занимаются воспитанием детей по программам. У меня не было такой возможности. Я воспитывала как могла. Когда у меня случались дальние гастроли, мы отвозили Данилу к моей маме в Астрахань; если нужно было оставить на денечек, просили посидеть другую бабушку.
— А отец принимал участие в воспитании сына?
— Отчасти. Но сын всегда любил папу и до сих пор с ним общается. В отличие от меня.
— На днях ваш талант оценил Кадыров, присвоив звание народной артистки Чечни.
— Хвастаться и на каждом углу кричать, что мне еще “народного” дали, я даже не собираюсь. Я давно народная артистка России, но когда приезжаешь в такие сложные регионы, как, например, в Чечню, и вдруг получаешь высокую оценку не только руководства, но и народа, это не только трогает, но и накладывает еще большую ответственность, заставляет еще больше думать о своих шагах в перспективу.
— Стать признанной артисткой вы мечтали с раннего детства?
— Не то что признанной, но певицей — это точно. У меня папа был очень, очень музыкальный, и мама любила песни и пляски — на этом и выросла: мы с братом за такими домашними представлениями любили с печки смотреть. А вообще я мечтала стать не просто артисткой — как Людмила Зыкина, народной любимицей.
— И в этом деле вы весьма преуспели...
— Но я не собираюсь сидеть сложа руки и почивать на лаврах, довольствуясь званием и тем, что меня все знают. Мне еще до этой горы Славы идти и идти — в творчестве предела нет. Я это для себя как правило вывела. Мне вот Женька все время говорит: “Надь, ну куда ты гонишься, передохни”. А я остановиться не могу. И мне не важно, нравится это кому-то или не нравится.
— А что тогда важно?
— Я не озадачиваюсь тем, чтобы где-нибудь засветиться. Если не знаешь, для какой цели, какими средствами, для какой аудитории ты живешь, то какой смысл твоего существования? Как только деньги кончатся, и как звать тебя забудут. Каждый должен находиться на своем месте.